Джон Мюллер
Постулат третий
Итак, вероятность войны становится меньшей по мере того, как возрастает число государств, считающих процветание своей главной целью, а к тому же видящих в торговле наилучшее средство для достижения этой цели. Отчасти благодаря успехам экономистов оба положения получили сейчас широкое признание.
Более того, хотя война, конечно, не исчезла с лица планеты, тем не менее ведущие страны вступили в самый долгий мирный период со времен Римской империи. Данное замечательное достижение отчасти (но, естественно, не полностью) объясняется растущим признанием двух первых постулатов. Томас Джефферсон как-то назвал Европу «гладиаторской ареной». И действительно, Франция и Германия, бывало, тратили долгие годы либо на подготовку, либо на ведение войны друг с другом. Но вот уже более полувека они живут — и процветают — бок о бок без малейшего намека на возможность войны. Последует ли этому примеру остальной мир, покажет время. Однако можно считать важным положительным признаком, что такие регионы, как Латинская Америка, Восточная и Юго-Восточная Азия, где после Второй мировой войны локальные войны не прекращались десятилетиями, ныне предпочитают мир, а следовательно, банальные удовольствия экономического развития27.
Постулат третий: международная торговля должна быть свободной (от Адама Смита до Билла Клинтона)
Можно объявить экономическое развитие приоритетом и признать торговлю более надежным путем к процветанию, чем завоевания, но при этом по-прежнему считать главным условием благоденствия ограничение импорта ради защиты национального предпринимательства. Именно такова была позиция меркантилистов, некогда преобладавшая. Идея свободной торговли с трудом пробивала себе дорогу, но в конце XX века она, по-видимому, окончательно восторжествовала. И ее триумфу, насколько можно судить, в значительной мере способствовала активная пропаганда экономистов2*.
В 1993 году президент Билл Клинтон совершил один из величайших актов политического героизма и истории страны: энергично (и успешно) поддержал Североамериканское соглашение о свободной торговле (North American Free Trade Agreement, NAFTA). У него было достаточно политических возможностей уклониться от соглашения, и многие советники призывали его именно к этому. Клинтон, однако, осмелился пренебречь не только их советами, но и решительными протестами одного из главных сторонников своей партии — профсоюзов, равно как и мнением многих видных членов партии, включая лидера большинства в палате представителей29. (Неправда, что «только Никсон добрался до Китая»: до нею президенты-демократы несколько раз тщетно пытались наладить отношения с этой страной; и ни одному президенту-республиканцу, скорее всего, не удалось бы собрать необходимое — в основном демократическое — большинство в Конгрессе в поддержку NAFTA30.) Насколько я могу судить, Клинтон пошел на этот болезненный и трудный шаг лишь по одной причине: он понял, что NAFTA и свободная торговля вообще в долгосрочной перспективе выгодны для страны.
