Капитализм, демократия и удобная бакалейная лавка Ральфа

По мнению Норта, «мы до сих пор не можем удовлетворительно объяснить, какими факторами детерминирована культурная эволюция», но «наиболее распространенные объяснения базируются главным образом на эволюционной теории — с тем дополнительным уточнением, что речь идет о приобретенных качествах, передающаяся через культуру» ,. С его точки зрения, принципиально важна «заданность развития», иными словами, то обстоятельство, что существующие в данный момент феномены являются результатом общественных процессов, начавшихся в далеком прошлом.

Со своей стороны, я при объяснении экономического развития выделяю лишь один ключевой фактор — понимание того, что честность, порядочность, цивилизованность и гуманность обеспечивают конкурентное преимущество. Экономика процветает там, где этот фактор осознается и становится стимулом к действию.

Такое соображение может показаться чрезвычайно простым, но это отнюдь не означает его очевидности. Многим идеям, которые задним числом представляются простыми и бесспорными, понадобились столетия и даже тысячелетия, чтобы получить признание. И как пишет Ландес, «если даже некая вещь несомненна, это еще не причина, чтобы люди ее заметили или захотели поступиться традиционными убеждениями в пользу реальности». Розенберг и Бирдзелл отмечают, например, что фабричная система — новшество величайшего исторического значения — в 1750 году находилась еще в зачаточном состоянии, хотя ее возникновение и внедрение было вполне возможно несколькими столетиями раньше, поскольку она прямо не связана с развитием техники и продуктивно работала бы в сфере какого-нибудь старинного ремесла вроде производства керамики. То же справедливо по отношению к таким первостепенным новациям, как арабские цифры, понятие нуля, колесо, алфавит, специатьные полосы для транспорта на городских улицах, техника оперативной поставки узлов или доставка пиццы на дом. Профессиональные фокусники столь тщательно скрывают свои секреты именно потому, что их трюки часто построены на простейших эффектах, которые, однако, сами по себе не очевидны. Если механизм трюка объяснить, большинство зрителей почувствуют, вероятно, не столько уважение к искусству иллюзиониста, сколько удивление по поводу собственной наивности.