Капитализм, демократия и удобная бакалейная лавка Ральфа

Политики тоже любят делиться плохими новостями. Те, к^о находится у власти, конечно, предпочли бы сообщать только позитивное, но их противники всегда начеку: они обязаны раскопать нечто не просто негативное, но заботящее многих избирателей. Если им это удалось, власти совершают политическую ошибку, проигнорировав мнение избирателей. Они вынуждены признать (или сделать вид) существование проблемы, а потом заявить, что имеют решение и оно лучше, чем у оппонентов. Иногда это приводит к ментальным аномалиям: за последние десятилетия воздух в США стал значительно чище, но многие считают (более того, по-видимому, хотят считать) иначе70.

Наконец, если некоторые улучшения, например окончание «холодной войны», проявляются стремительно и драматично, то другие, и очень многие, происходят постепенно и потому малозаметно. Как отмечают Розенберг и Бирдзелл, прошло много времени, пока на Западе количество бедных сократилось с 90% от общего числа населения до 20—30% и менее. Это было поистине замечательное достижение, но «годами и даже десятилетиями развитие экономики, приводившее к росту доходов людей, оставалось малозаметным для большинства из них. Поэтому сложилось твердое убеждение, что плодами прогресса пользуются одни лишь богатые. И только в XX веке кумулятивный рост благосостояния позволил заметить, какие широкие слои он охватил»71. То же самое можно сказать о значительном увеличении продолжительности жизни за последнее столетие, на что так легко не обратить внимания.

Иными словами, квота на катастрофы всегда остается открытой. Когда крупная проблема решена, ликвидирована или в значительной мере смягчена и наступает существенное улучшение, этому достижению на некоторое время воздается должное, но затем другие проблемы, прежде считавшиеся мелкими, быстро приобретают статус архи- важных.

Нигде эта тенденция не проявилась столь отчетливо, как в международных делах. «Холодная война» и угроза мирового ядерного конфликта ушли в прошлое — к чрезвычайному неудовольствию многочисленных пророков-пессимистов. Однако, едва переведя дух, эти последние тут же вытащили список «новых» проблем, чтобы попугать нас такими бедствиями «грядущего мирового беспорядка», как «распространение оружия массового уничтожения и пригодных для него ракет-носителей; рост этнического и национального противостояния, способного охватить значительные регионы земного шара; расширение международной наркоторговли; терроризм; опасная зависимость Запада от ближневосточной нефти; трудности экономического и экологического характера»72. Но войны на почве этнической и национальной вражды не новы и не стали происходить чаще. Распространение ядерного оружия — проблема не более свежая (и, может быть, уже менее насущная), чем она была в 1960 году, когда Джон Кеннеди с тревогой указывал, что в 1964 году 10, 15, а то и 20 стран смогут обладать ядерным оружием73. Международная наркоторговля — тоже не младенец, а неприятную нефтяную зависимость Запада обсуждают по меньшей мере с 1973 года. Опасность терроризма заключена в порождаемых им панических настроениях, а не в реальных действиях: больше американцев погибли от ударов молнии, чем от рук международных террористов74. Экономические и экологические проблемы — опять же не новость, но хороший предлог забить тревогу.